По поручению жителей д. Марушкино, д. Давыдково, членов с/т «Весна», «Дружба», «Электроника», «Искра», «Заря»
Ольга Шевелева.

Всякий мегаполис должен развиваться — кто поставит под сомнение данную аксиому? Москва должна развиваться. Должна развиваться транспортная инфраструктура столицы — с этим тоже все согласны. Как именно развиваться, какими путями и методами, в каком направлении? Вот тут начинаются большие и горячие дискуссии.

Нужны ли Москве крупные, современные, удобные аэропорты? Ответ очевиден: нужны. Следует ли для этого расширить и усовершенствовать аэропорт Внуково? Вопрос спорный. Данный аэропорт расположен близко к столице, говорят разного ранга руководители, это означает его преимущество в смысле транспортной доступности. Да, данный аэропорт расположен близко к столице, слишком близко, отвечают оппоненты, он расположен в густонаселенной местности, а ведь окрестности аэропорта — место малопригодное для постоянного проживания либо дачного отдыха. По данным Московского научно-исследовательского института гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана, на селитебной территории, испытывающей на себе акустическое влияние аэропорта, тысячи людей проживают в антисанитарных (в широком смысле этого слова) условиях. Дети, подрастающие здесь, становятся… ну не то чтобы умственно отсталыми, просто они соображают на 16,9% хуже, чем их сверстники, проживающие — нет, не в нормальных, откуда в мегаполисе нормальные условия для детского организма? — в среднестатистических условиях. Нарушается конституционное право на здоровую среду обитания, уродуется настоящее и будущее тысяч россиян, имеющих несчастье проживать в непосредственной близости от аэропорта.

Итак, аэропорт решили развивать. Прекрасно! Казалось бы, уж теперь-то, в рамках такого глобального деяния, будет решен вопрос о праве людей здоровую среду обитания, теперь объявят: мы переселяем людей (количество), проживающих в проблемных зонах воздействия (перечень) туда-то и туда-то (адрес).

Увы! Об этом даже речи нет. Речь идет совсем о других вещах: удлинить взлетную полосу, увеличить территорию аэропорта, расширить шоссе, ведущее к аэропорту… У авиации, мол, свои проблемы и задачи, вот их и будем решать.

Итак, две концепции. Первая: аэропорт Внуково растет и хорошеет, а жители — как-нибудь, куда-нибудь… Другая: жители имеют право на нормальную среду обитания, а аэропорт — как-нибудь, куда-нибудь…

Истина, как правило, лежит посередине. Чтобы облегчить поиск истины на обширном пространстве возможных вариантов и мнений, цивилизованное общество придумало ряд механизмов. Один из них — процедура экологической экспертизы, в том числе обязательной для всех без исключения строящихся либо реконструируемых объектов государственной экологической экспертизы (ГЭЭ). Инвестор должен внятно изложить свои намерения, обоснованно оценить их последствия для окружающей среды и представить на рассмотрение компетентной независимой комиссии, чтобы она решила, допустимо ли такое воздействие и не будут ли нарушены в ходе реализации намерений инвестора нормы действующего законодательства.

До получения положительного заключения ГЭЭ инвестор (застройщик, назовите, как хотите) не имеет права и колышка вбить.

Данный основополагающий принцип в ходе развития аэропорта Внуково уже нарушен. Без положительного заключения ГЭЭ произведены вырубка леса и прочие работы по расширению Боровского шоссе. Фактически дорогу вначале построили, а уже затем задним числом оформлялся землеотвод и проводилась государственная экологическая экспертиза. Ну, хорошо, не будем об этом, это вахта дорожников, а не авиаторов. Поговорим о материалах «Обоснования инвестиций в реконструкцию и развитие аэропорта Внуково», и в частности материалах оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС), которые были представлены на рассмотрение экспертной комиссии, организованной Росприроднадзором по г. Москве.

Почему по Москве, удивится внимательный читатель, ведь земли-то вокруг аэропорта — областные? Да, но инвесторы были настолько уверены в том, что проведут землеотводное дело за считанные дни, что приняли желаемое за действительное. Ну, не будем придираться, все равно теперь Росприроднадзор по Москве и области объединили. Давайте по существу.

Но прежде — одно уточнение: почему я употребляю такое безличное слово — инвесторы? Ведь газетный материал стал бы гораздо ярче и выигрышнее, если бы назвать наших героев по имени, названию и юридическому адресу. Но не получается! Дело в том, что проектом (простите, пока еще обоснованием инвестиций!) занимается одновременно масса организаций со сложным и расплывчатым взаимопереплетением степеней ответственности, и лишь на вершине этой пирамиды смутно виднеется Федеральное агентство воздушного транспорта (Росавиация). Кто именно за что отвечает и кто является, по-нашему сказать, «выпускающим редактором» данной ОВОС? Складывается впечатление, что господа инвесторы (позвольте, я и дальше буду их так называть) этого и сами не знают. Чем же, кроме отсутствия «выпускающего редактора», можно объяснить, что представленные материалы неполны, противоречивы и не отвечают требованиям «Положения об ОВОС…»?

В чем именно не отвечают? Попробуем перечислить.

Не были проведены в установленном порядке общественные слушания. Чтобы ознакомиться с материалами ОВОС, активисты из окрестных поселков и привлеченные ими экологические организации (в том числе Российский региональный экологический центр) приложили массу усилий, в результате которых получили для ознакомления толстый том ОВОС — но сроком только на один день! Тем не менее, они сумели скопировать ОВОС, а также добыли карту Генерального плана расширения аэропорта Внуково в масштабе 1:5000.

Так что далее – по тексту ОВОС.

Оценка воздействия на стадии обоснования инвестиций (в отличие от иных стадий проектирования) предполагает многовариантность предлагаемых решений, включая и «нулевой» вариант, когда ничего не делается и все остается как есть. Увы, никаких вариантов ни по одному вопросу авторами ОВОС не предусматривается. Земли отвести — столько-то, леса вырубить столько-то — и все тут.

Земли, в частности, испрашивается 55,7 га. При этом согласия на землеотвод со стороны областных и районных структур нет. Но ОВОС не может выполняться «на пустое место», обоснование инвестиций предполагает привязку конкретного объекта к конкретным местным условиям.

Далее. Испрашиваемая земля покрыта лесом, относящимся к лесам первой группы, — зона лесопаркового защитного пояса, «зеленые легкие» Москвы. 20,5 га «зеленых легких» намечено под вырубку, эта территория будет использована для удлинения взлетно-посадочной полосы. Еще 23 га леса предполагается подвергнуть кронированию, которого взрослые лесные деревья не выдержат. Для чего именно нужны аэропорту эти 23 га и почему нельзя оставить их (пусть даже кронированные) прежнему владельцу — лесхозу? Ответа на этот вопрос в «Обосновании инвестиций…» не содержится. Можно только строить догадки: возможно, на «освободившихся» через два-три года после кронирования площадях будут построены те самые склады ГСМ, о которых в ОВОС тоже ничего не говорится, хотя пассажиропоток предполагается существенно увеличить, более чем на порядок, и очевидно, что поток горючего также увеличится. Не сказано ничего и о компенсационных мерах, предусматриваемых при любой вырубке зеленых насаждений в Москве и Подмосковье.

Между тем, вырубка леса будет иметь одно неприятное для застройщика последствие. Данная местность, склонная к заболачиванию и подтоплению, в настоящее время осушается именно лесом, в котором каждая березка «выпивает» и испаряет за сутки 7–10 литров воды. Как только данный «насос» будет выключен, на территории начнет скапливаться лишняя влага. Куда и каким образом будет она отводиться? Никаких мер по данному вопросу в ОВОС не оказалось. Инвесторы уверены, что заболачивания и подтопления не будет, ведь нет же его сейчас! Правда, под взлетной полосой (!) вскрыт горизонт верховодки, откуда-то взялся, но это ничего, это так, ерунда…

Водные вопросы в данной ОВОС вообще проработаны, как бы это выразиться… Начиная от справки о балансе площадей, подписанной лицом, которое на означенный в той же справке момент уже данной должности не занимало, и до мельком брошенных упоминаний о том, что очистных сооружений поверхностного стока будет три (какой марки? эффективности? где они будут размещаться?) все проработано… — ищу формулировку, подходящую, но не ругательную… Вот! — проработано некорректно и непрофессионально.

О влиянии на подземные воды вообще не вспомнили. Геологическую и гидрогеологическую оценку заменили материалами инженерно-геологических изысканий под строительство — а это совсем не одно и то же. По свидетельству профессионалов, некоторые «геологические» термины, использованные в соответствующем разделе, просто лишены смысла. Решения по безопасному обращению с отходами, образующимися от обслуживания 22 миллионов пассажиров в год? Не представлены. А ведь отходы аэропортов — это тема сложная, каверзная и требующая особых технологических и организационных решений.

Раздел охраны почв анекдотичен. Гумусовый горизонт с площади толщиной в 20 см, снятый со всей площади строительства (авторов не смущает, что это тысячи кубов?), повезут … куда бы вы думали? — на полигон промышленных отходов Саларьево. Погодите смеяться, как говорит М. Задорнов, самое смешное впереди. По окончании строительства субстанцию, образовавшуюся в результате длительного пребывания грунта на этом (единственном в Московском регионе) объекте, предназначенном специально для размещения опасных отходов, привезут … обратно и используют по назначению, как плодородную почву. Такое впечатление, что писавший этот раздел либо считает окружающих клиническими идиотами, либо сам, это… некорректен и непрофессионален.

Впрочем, смеяться над такими проектами-прожектами можно разве что сквозь слезы.

Воздействие на атмосферный воздух. В настоящее время из 600 тонн окислов азота, поступающих в атмосферу от аэропорта, 400 тонн относятся к так называемым временно согласованным выбросам (ВСВ). В переводе на простой человеческий язык этот термин означает следующее: выбросы данного вещества от объекта создают на жилье либо на границе санитарно-защитной зоны повышенные концентрации, опасные для здоровья человека, каких по закону быть не должно. Под обещание исправиться и принять меры с предприятия не требуют платы за выбросы с коэффициентом 25, а оформляют ему этот самый ВСВ, с тем чтобы предприятие на сэкономленные деньги за определенный срок осуществило воздухоохранные мероприятия и обеспечило соблюдение предельно допустимых концентраций. Хотя аэропорт — не завод с трубами и обеспечить по отношению к нему воздухоохранные мероприятия не так просто. Но, может быть, аэропорт все же изыскал такую возможность? Увы, об этом ОВОС также умалчивает.

Есть другой выход: вместо стандартной санитарно-защитной зоны (СЗЗ) установить для объекта индивидуальную СЗЗ, достаточную для того, чтобы защитить от вредного влияния окрестные жилые массивы. Может быть, аэропорт Внуково разработал и утвердил в органах прежнего Минздрава или сегодняшнего Роспортебсоюза Проект санитарно-защитной зоны? Может быть, он хотя бы годичный мониторинг, необходимый при разработке такого Проекта, провел? А может быть, аэропорт уже строит где-либо комфортабельное жилье для отселения людей, страдающих в настоящее время от вредного воздействия выбросов и шума?

Нет. Ничего такого аэропорт не делал, не делает и делать, по-видимому, не собирается. Инвесторы уверены — все это лишнее. Через всякие там инициативные группы и экологические организации, путающиеся под ногами и мешающие великому делу развития воздушного транспорта столицы, мы перешагнем. И ничего нам за это не будет (плохого, я имею в виду).

Практически обошли молчанием воздействие радиолокационных устройств, маяков и прочих РТС, хотя устройства эти с удлинением полосы существенно придвигаются к жилью.

Не сочли даже нужным пригласить специалистов, которые уровни шумового воздействия посчитали бы в соответствии с действующей нормативной правовой и методической базой. Раздел акустики содержит грубейшие ошибки, произвольные коэффициенты в формулах и произвольные «нормативы» допустимых уровней звука. Шумовое воздействие будет снижаться за счет совершенствования двигателей и взлетно-посадочной полосы — обещает ОВОС. В крайнем случае авторы допускают такие меры, как осуществление шумозащитных мероприятий непосредственно на жилье (установка пластиковых окон). А если мне взбрендит помещение проветрить или, пуще того, с ребенком во дворе погулять? В самом-самом крайнем случае — отселение жителей.

Но об этих мерах говорится как-то вскользь, несерьезно. Серьезно было бы, если бы благие обещания подтверждались юридической и финансовой ответственностью инвесторов.

И вообще, давайте вспомним, как называется документ, направленный на ГЭЭ. Он называется «Обоснование инвестиций…». Так что же это за обоснование, если по прочтении его остается неизвестным:

• потребуется ли отселять людей и сколько это будет стоить?
• будут ли проведены шумозащитные и воздухоохранные мероприятия, а также мероприятия по минимизации электромагнитного воздействия, в чем они будут заключаться и во что обойдутся в денежном выражении?
• в каком объеме, каким способом и с каких конкретно территорий будет отводиться избыточная влага, на каких очистных сооружениях очищаться и в какую сумму выльется строительство системы сбора и очистки?
• сколько инвесторы собираются потратить хотя бы на компенсационные мероприятия за вырубку леса? на организацию системы сбора, первичной обработки, вывоза, утилизации отходов?
• наконец, во что встанет караван по перевозке грунта на Саларьево и обратно? (Шутка).

Оставим в стороне экологию и подумаем: может ли называться обоснованием инвестиций документ, не дающий представления об объеме необходимых инвестиций? А ведь известно: если какая-либо статья расходов сметой не предусмотрена — извини…

Не сочтите все вышесказанное предвзятым мнением граждан, поддавшихся порыву группового эгоизма. Лучшим доказательством низкого качества проработки вопроса расширения аэропорта является отрицательное заключение Государственной экологической экспертизы, полученное на вышеописанное «Обоснование инвестиций…». Казалось бы — возликовать тут жителям-активистам: «Правда победила!» и разойтись по домам.

Но им по-прежнему тревожно. Ведь не впервые выходит Государственный проектно-изыскательский и научно-исследовательский институт гражданской авиации на государственную экологическую экспертизу. Требования, предъявляемые к ОВОС, знают. И вот не постеснялись представить на ГЭЭ документ, не выдерживающий никакой критики. Почему? На что понадеялись? На русское «авось» или на инвестора, у которого в рукаве такие козыри, что ничье мнение ему не указ? Если последнее предположение правильно, отсюда следует вывод, что аэропорт, нуждающийся на сегодняшний день не в расширении, а в срочных мероприятиях по снижению воздействия на окружающую среду, будет расширен, невзирая ни на что.

Может быть, в столичном регионе найдутся аэропорты, укладывающиеся в допустимые уровни воздействия по шуму, загрязнению воздуха и другим показателям? Может быть, было бы разумнее расширять их? Разумеется, мы не беремся советовать Правительству Москвы, как и что ему делать. Мы согласны и на Внуково, но только в том случае, если все будет сделано в соответствии с действующими правовыми актами — от Конституции до СанПиНа.